Вы мгновенно узнаете Игоря Золотовицкого, даже не зная его по фамилии. Он наиграл огромное количество по-мхатовски ярких и живых эпизодов, очень разных, трагических и фарсовых, одинаково выкладываясь в так называемом серьезном кино и в сериалах. У него много спектаклей в МХТ и долгий список телепрограмм, где он бывал то гостем, то ведущим. Он запоминается немедленно, и происходит это, вероятно, потому, что Золотовицкий, в отличие от большинства актеров, эмоционально щедр, порой избыточно. Даже играя мерзавцев — а их у него тоже было порядочно, — он умудряется расположить к ним: широкий человек, что поделаешь.
Игорь Золотовицкий родился в Ташкенте в обычной советской семье. Папа Яков работал на железной дороге, а мама была буфетчицей. «Родители мои оказались в Ташкенте во время войны. Чудом уцелели. Папа — из-под Смоленска. Когда в 41-м году началась фашистская оккупация, люди спасались, как могли. Кто успевал, запрыгивал в проезжавшие мимо последние советские поезда, детей прямо на ходу просто закидывали туда. Мой дед Соломон смог таким образом спасти своих детей, но сам эвакуироваться не успел. Погиб, лежит в братской могиле… А мама — с Украины, из-под Кривого Рога, из крестьян. Мама была не просто коммуникабельной, это — человек-праздник, человек-оркестр. Будучи по природе своей актрисой, умела убедить кого угодно в чем угодно. Свободолюбивая, невероятно остроумная, обожала застолья с песнями…
Вообще родители мои были людьми очень шумными, громкими. Обожая друг друга, беспрестанно ссорились, кричали. Оба красавцы: папа — вылитый Тихонов, мама — точь-в-точь Мордюкова, с длинной косой. Еврейские традиции в нашей семье не культивировались, разве только одна — нас воспитывали по принципу: дальних родственников не бывает, все они — близкие. Когда я уже перебрался в Москву, часто плакался маме: «Мам, я не в состоянии принимать всех приезжающих, ну просто не могу!» Она по-настоящему обижалась. Нет, это даже не обида была, а полное и категоричное непонимание: «Игорь, так ты, значит, зазнался?! Как это возможно не встретить тетю Тамару из Хмельницкого?» Я говорю: «Мама, но я ее даже не помню». — «Ты что?! Она же тебя в колясочке нянчила!» И взывала к папе: «Яша, ты представляешь, наш сын не хочет встретить Тому! Кого мы вырастили…»
Воспитание было очень консервативным. Скажем, в семь часов вечера вся семья обязательно должна была обедать. Причем обед полноценный — с первым, вторым, третьим, с салатами и арбузами. Хочу не хочу, буду не буду не допускалось. Съедать должны были все, что ставилось на стол. Нас с сестрой держали в жестких рукавицах, вольности не дозволялись. Света до десятого класса ни разу даже на танцах не была, прогул школы считался чем-то невероятным. И все-таки, по большому счету, родители нас не прессовали. При всей простоте у них было понимание того, что детям надо давать возможность попробовать себя».
Впервые с миром театра Игорь соприкоснулся в пятом классе. Он пришел в Ташкентский Дворец пионеров с намерением обучиться игре в шахматы, но увидел объявление о наборе в театральную студию «Товарищ», и что-то подтолкнуло его записаться именно туда. Руководителем студии была Ольга Карловна Фиала, женщина одинокая. Все свое время и все силы она отдавала своим ученикам. Не удивительно, что многие затем выбрали актерскую профессию, оставшись работать в ташкентских театрах. Игорь Золотовицкий пошел дальше… В Москве он поступил в школу-студию МХАТ, хоть и со второй попытки. О своей студенческой жизни Игорь Яковлевич вспоминает: «Мы жили в небольшом старинном двухэтажном здании. Мы кайфовали от ощущения свободы. Все нам было легко и просто. Подумаешь – нет горячей воды. Грели воду на плите, и я, как самый высокий при росте 1 метр 196 см; «работал душем» - поливал приятелей из чайника».
Секреты актерского мастерства открывали великие мастера: Евгений Александрович Евстигнеев, Софья Станиславовна Пилявская, Кира Николаевна Головко, Олег Георгиевич Герасимов и Авангард Николаевич Леонтьев. А в свободное от учебы время Игорь Золотовицкий с друзьями, создав команду под шутливым названием «Массовская ложа» (от слова «массовка»), устраивали капустники на юбилеях театров и маститых актеров. Золотовицкий настолько сроднился с МХАТом, что уже не представлял свою жизнь без него. Потому после окончания школы он без труда получил место в труппе МХАТ. Впрочем, вместо сцены молодой человек мог вполне реально «загреметь» в армию. От службы Игоря спасло то, что как раз в это время ему предложили роль гидроакустика Рыбакова в фильме «Егорка». Съемки проходили на военном флоте, и для актера авторы картины «по блату» выбили отсрочку от армии.
Параллельно работе в МХАТе Золотовицкий вместе с друзьями Романом Козаком, Александром Феклистовым, Дмитрием Брусникиным, Сергеем Земцовыи и Егором Высоцким в конце 80-х создал Театр-студию «Человек». Первые же спектакли «Чинзано» и «Елизавета Бам на елке у Иванова» вызвали большой интерес у зрителей. Со спектаклем «Чинзано» актеры гастролировали в Европе, США и Латинской Америке. ««Чинзано» – это моя жизнь. Это мой лотерейный билет с большим выигрышем. Один на миллион. Надо было, чтобы Рома Козак взял эту пьесу, в которой всего десять страничек, чтобы он нас убедил, что это интересно. Тогда наступила перестройка, и мы оказались в нужном месте в нужное время. Все совпало! Даже трудно себе представить, что могло бы быть, если бы не было этого лотерейного билета. Моя жизнь была бы совсем другой. Это точно. Поэтому «Чинзано» – это моя биография. Я был бы не я. И, скорее всего, не давал бы вам сейчас интервью. Успех спектакля был абсолютный. В Бразилии, где мы играли без перевода, очереди стояли, как в мавзолей...»
Много Игорь Золотовицкий играл и в кино, но он уверен, что лучшая его роль еще впереди. «Я считаю, что по большому счету я в кинематографе ничего не сыграл. И как бы смирился с этим, с одной стороны. А с другой стороны, конечно, надеюсь, что еще лучшая моя роль в кино впереди. Количество ролей действительно большое, и мне за них не стыдно. Но сказать так, как в театре, что я могу по-настоящему гордиться какой-то ролью в кино? К сожалению, такого нет. Но я в этом смысле фаталист. Значит, пока так складывается».
С 2013 года Игорь Золотовицкий является ректором Школы-студии МХАТ. «30 лет назад, когда я окончил Школу-студию, мне и в голову не могло прийти, что так случится. Меня пригласил преподавать мой учитель Авангард Леонтьев, его в педагогику привел Олег Табаков. Так и должно быть. Потому что театральная педагогика передается из уст в уста. Мы начинаем волноваться, когда в какой-то момент на дистанции 5–7 лет не видим молодых педагогов. Это значит, возник пробел, а молодая кровь важна и нужна. Ректором театрального вуза не может быть чиновник, приглашенный со стороны, это должен быть человек из театра. Это гармонично и правильно, хотя от неудачи никто не застрахован. Я надеюсь, что мы продолжим выпускать универсальных и очень талантливых актеров, которые сумеют просто говорит о самом важном».
«Она – лучшая»
Игорь Золотовицкий популярный актер, поэтому легко понять любопытство зрителей к биографии и личной жизни этой персоны искусства. При этом Игорь никогда не давал повод для слухов, его личная жизнь – это открытая книга. «Когда уезжал на учебу в Москву, был сильно влюблен. Моя первая любовь разбила мне сердце - девушка не дождалась меня (вышла замуж). Я переживал ужасно. Заболел даже — тяжело, с высокой температурой, с бредом. Настоящая горячка была, вообще не знал, как жить дальше… Время, конечно, вылечило, но я стал другим человеком. Разумеется, влюблялся, встречался с девушками, но относился ко всему этому как-то иначе. Циничнее, что ли… Во всяком случае, таких возвышенных, романтических чувств не испытывал больше никогда в жизни.
А вот о женитьбе задумывался рано. Вынужден был. Дело в том, что Олег Николаевич Ефремов, пригласив меня после института работать во МХАТ, сказал: «Московская прописка нужна обязательно, без этого в театр взять не смогу. Ищите». И моя хорошая подруга журналистка Ленка Мясникова, просто святой человек, помогла мне, выручила. Мы с ней расписались, после чего она прописала меня у себя. Что вообще невероятно. Я очень ей благодарен за наш фиктивный брак, ведь тогда получение прописки в Москве было для меня вопросом жизни и смерти — от этого зависело, смогу ли я остаться в профессии или нет».
Со своей будущей женой Верой Харыбиной Игорь Золотовицкий познакомился в 80-е годы в поезде «Питер – Москва», возвращаясь с товарищем с кинопроб. Игорь Яковлевич вспоминает: «Мы с Гришкой Мануковым возвращались в Москву. С нами в купе оказалась симпатичная девушка Вера. Естественно, мы достали водочку, под пряники стали ее выпивать, барышню угостили. Разговорились и в беседе конечно же расфуфырились, распушились, прямо такими валетами стали. А что, ребята молодые, почему бы не повоображать? А Вера скромно так сидела, все больше слушала нас. О себе сказала только, что студентка, готовится стать художницей. А мы-то — уже настоящие артисты, работаем во МХАТе, выступаем по Москве с капустниками, а потому уверены: от общения с нами девушка просто обомлела. Она и правда смотрела на нас с неподдельным интересом. На прощание сказала: «А у меня в вашем театре есть приятель, Сережа Колесников». Спустя некоторое время я спросил у Сережки: «Ты знаешь такую девчонку, Верку Харыбину?» Он отвечает: «Конечно, она ого-го какая крутая! У нее машина, родители за границей. Отец — доктор физико-математических наук, занимается радиолокацией, несколько лет преподавал в Китае. Там, в Пекине, Вера и провела свое детство, практически с рождения...» Я говорю: «Подожди, при чем здесь это, сама-то она, кажется, в Суриковском учится?» «Ты дурак, что ли? — смеется он. — Она классная актриса, играет в Театре сатиры…» Мне все стало понятно: Вера нас элементарно разыграла. «Как же так, — заговорило во мне ущемленное самолюбие, — развела нас!»
Надо отдать должное Игорю Золотовицкому, он сумел таки потом разыскать свою попутчицу, пригласил ее на свой день рождения. Они стали встречаться, а через два года, в 1988 году, когда Вера была уже на девятом месяце беременности, они поженились. Вскоре родился сын Алексей, а через девять лет второй сын – Александр. О своей супруге Игорь Яковлевич отзывается просто: «Она – лучшая». И этим все сказано. Вера фактически ушла из актерской профессии, занявшись режиссурой. Она работала над сериалами «Адъютанты любви», «Дорогая Маша Березина» и др. Ее авторству принадлежит и одна из серий цикла «Севастопольские рассказы» - «Марш энтузиастов». А вообще вместе супруги стараются не работать, считая, что личное и профессиональное смешивать ни к чему. При этом они очень рады, что оба сына решили продолжить творческую династию.
P.S. Говорят Игорь Золотовицкий из категории редких счастливчиков: «Если говорить в планетарном смысле — да, безусловно, я счастливчик. А если спуститься на землю, то, конечно же, живу не без проблем и волнений. Время-то все-таки тревожное, вот и дергаешься — за жену переживаешь, за детей, а их куча: своих двое, да у Светки, сестры, которую я обожаю (она в Самаре живет, работает учительницей математики), двое сыновей и трое внуков-пацанов. За всех беспокоюсь. Не говоря о неродных детях — студентах. Хотя непонятно уже, кто роднее — свои или чужие. Разумеется, усталость порой наваливается, здоровье пошаливает — несколько лет назад пришлось сделать операцию на сердце. Тогда, уходя в наркоз, с жизнью простился. А когда вышел и осознал, что я опять здесь, что родные рядом, переживают за меня, что мы по-прежнему как воздух нужны друг другу, понял: это и есть счастье. И опять окунулся в работу».
|
|