Пласидо Доминго

Талантливый наследник

«Король оперы» родился 21 января 1941 года в Мадриде в семье певцов. Его мать Пепита Эмбиль и отец Пласидо Доминго Ферер были известными исполнителями в жанре сарсуэлы (так называется в Испании комедия с пением, танцами и разговорными диалогами). Хотя мальчик с раннего детства вошел в мир музыки, его увлечения были разнообразными. В восемь лет он уже выступал перед публикой как пианист, позднее увлекся пением. Вместе с тем Пласидо страстно любил футбол и играл в спортивной команде. В 1950 году родители перебрались в Мексику. Здесь они с успехом продолжали свою артистическую деятельность, организовав собственную труппу в Мехико.

«Когда мне исполнилось четырнадцать лет… перед родителями встал вопрос, стоит ли готовить меня к профессиональной карьере музыканта. Наконец они решили отправить меня в Национальную консерваторию, где студенты изучали и музыкальные, и общеобразовательные предметы. Поначалу мне было там трудно. Я любил Барахаса, привык к нему и очень долго приспосабливался к своему новому учителю. Но я верю в la fona del destino, в провидение, все, что ни происходило в моей жизни, обычно оборачивалось к лучшему. Действительно, если бы мой учитель был жив, я мог и не попасть в консерваторию и в моей судьбе не случился бы тот переворот, который произошел в скором времени на этом новом жизненном пути. Оставаясь у Барахаса, я, вероятнее всего, стремился бы стать концертирующим пианистом. И хотя игра на фортепиано давалась легко — я хорошо читал с листа, обладал природной музыкальностью, — сомневаюсь, что из меня получился бы большой пианист. Наконец, если бы не было новых обстоятельств, я никогда не начал бы петь так рано, как это случилось».

В шестнадцатилетнем возрасте Пласидо впервые выступил в труппе своих родителей как певец. В театре сарсуэлы он провел несколько спектаклей и в качестве дирижера. «В консерватории вместе со мной учился Мануэль Агилар, сын видного мексиканского дипломата, работавшего в США. Он всегда говорил, что я зря трачу время на музыкальную комедию. В 1959 году он устроил мне прослушивание в Национальной опере. Я выбрал тогда две арии из баритонального репертуара: пролог из «Паяцев» и арию из «Андре Шенье». Члены слушавшей меня комиссии сказали, что мой голос им нравится, но, по их мнению, я тенор, а не баритон; меня спросили, не могу ли я спеть теноровую арию. Я вообще не знал этого репертуара, но слышал некоторые арии и предложил им спеть что-нибудь с листа. Мне принесли ноты арии Лориса «Любви нет запрета» из «Федоры» Джордано, и, несмотря на фальшиво спетое верхнее «ля», мне предложили заключить контракт. Члены комиссии уверились в том, что я действительно тенор.

Я был поражен и взволнован, тем более что контракт давал приличную сумму денег, а мне исполнилось всего восемнадцать лет. В Национальной опере существовало два вида сезонов: национальные, в которых выступали местные артисты, и интернациональные — для них приглашали петь ведущие партии известных вокалистов со всего мира, а певцы театра использовались в этих спектаклях на вторых ролях. Меня, собственно, и пригласили главным образом для исполнения именно таких партий во время интернациональных сезонов. В мои функции входило также разучивание партий с другими певцами. Мне довелось быть концертмейстером во время работы над многими операми. Среди них оказались «Фауст» и глюковский «Орфей», при подготовке которых я сопровождал репетиции хореографа Анны Соколовой.

Моей первой оперной ролью стал Борса в «Риголетто». В этой постановке в заглавной партии выступал Корнелл Макнейл, Флавиано Лабо пел Герцога, а Эрнестина Гарфиас — Джильду. Это был волнующий день. Мои родители, как владельцы собственного театрального дела, снабдили меня великолепным нарядом. Лабо удивлялся, как это начинающему тенору удалось раздобыть такой красивый костюм. Несколько месяцев спустя я выступил в более значительной партии — пел капеллана в мексиканской премьере оперы Пуленка «Диалоги кармелиток».

В сезоне 1960/61 года я впервые получил возможность выступать рядом с выдающимися певцами Джузеппе Ди Стефано и Мануэлем Аусенси. В числе моих ролей были Ремендадо в «Кармен», Сполетта в «Тоске», Щеголь и Аббат в «Андре Шенье», Горо в «Мадам Баттерфляй», Гастон в «Травиате» и Император в «Турандот». Император почти не поет, но наряд у него роскошный. Марта, с которой я как раз в то время познакомился ближе, даже теперь не упускает случая напомнить о том, как я гордился великолепным одеянием, хотя сама роль была пустяковая. Когда мне предложили сыграть Императора, я совсем не знал «Турандот». Никогда не забуду своего первого появления в репетиционном зале, где в тот момент хор и оркестр разучивали номер «О луна, что ты медлишь?». Возможно, если бы я стал свидетелем их работы сегодня, то отметил бы, что оркестр играет плоско, да и хор поет не так уж хорошо, но в те минуты музыка совершенно захватила меня. Это было одно из самых ярких впечатлений в моей жизни — такой прекрасной вещи мне еще не доводилось слышать».

В 1961 году Доминго дебютировал в США, начиная более чем полувековую историю покорения Америки своими коронными оперными партиями, а далее за стремительной карьерой и музыкальными победами Доминго сложно уследить. С 1972 года маэстро систематически выступает и как дирижёр. В восемнадцатый раз открыв сезон в «Метрополитен-опера», Пласидо Доминго побил рекорд самого Энрико Карузо. А телетрансляцию оперы «Тоска», поставленной среди античных декораций Рима, увидели более миллиарда зрителей в 117 странах. Не менее внушительная аудитория слушала Доминго, когда он вместе с оперной певицей Сонг Суи исполнил песню на китайском языке на церемонии закрытия Олимпийских игр – 2008 в Пекине. Многочисленные альбомы певца, проданные более чем миллионным тиражом, стали золотыми и платиновыми и принесли маэстро 11 «Грэмми» — самую престижную музыкальную награду мира, получить которую выдающиеся исполнители мечтают хоть однажды.

Событием мирового значения стал проект «Три тенора», в котором приняли участие также Хосе Каррерас и Лучано Паваротти. Их первый совместный концерт состоялся на церемонии закрытия мирового футбольного чемпионата (Рим, 1990), а полученные средства были направлены в фонд борьбы с лейкемией, основанный Каррерасом. Совместные выступления проводились неоднократно.

Важным направлением деятельности Пласидо Доминго стала поддержка молодых певцов. В 1993 году был организован конкурс «Опералия», победители которого могли рассчитывать на контракты в лучших оперных театрах мира. Этот конкурс проводится постоянно в разных городах мира.

После ужасного землетрясения в Мехико в 1985 году, Доминго помчался в город, где он вырос, где жили его родные и друзья, и собственноручно разбирал завалы вместе со всеми людьми и спасателями. После этого, он отменил множество выступлений в театрах, и почти целый год пел концерты на больших стадионах по всему миру, с целью заработать как можно больше средств на восстановление Мехико. Благодарные мексиканцы не забыли все усилия Пласидо, и в 2007 в Мехико была торжественно, в присутствии самого Доминго, открыта его бронзовая скульптура в натуральную величину, отлитая из собранных жителями столицы ключей от квартир в разрушенных домах. Немалый вклад внес певец и в восстановление Нового Орлеана, и в ликвидацию последствий других стихийных бедствий.

Отелло-семьянин

Труднейшую роль итальянского репертуара — партию Отелло — певец сделал своей лучшей сценической работой. Однако по характеру «король оперы» ничем не напоминает своих экспрессивных романтических героев. Он добродушен и уравновешен, никогда не теряет рассудительности и чувства реальности. Несмотря на сумасшедшую славу и море поклонниц, остаётся верен своей семье.

Впервые Доминго связал себя узами брака, когда ему было всего 16 лет. Он влюбился в молодую мексиканскую пианистку Ану Марию Геррой, которая была на 2 года старше маэcтро. «С этой девочкой, я думал, у меня настоящая любовь. Но надолго нас не хватило. Второй раз я женился, когда мне был 21 год». С Мартой Орнелас знаменитого тенора тоже свела музыка. Супруги познакомились во время учёбы в консерватории в Мехико и до сих пор вместе. Доминго признавался, что добивался руки и сердца Марты, распевая серенады под окном. В результате одна из ведущих вокалисток Мексиканской национальной оперы была покорена и до сих пор остаётся прекрасной женой — понимает все сложности, связанные с чрезмерной загруженностью мужа, и никогда не ревнует его к славе. У них с Мартой родились два сына (Пласидо и Маурицио), но и от первого брака у Доминго есть сын Хосе. «Моя жена великолепно справилась с постановкой «Сказок Гофмана». Кроме того, в разное время она ставила «Травиату» и «Ласточек», так что режиссура в нашей семье - это полностью ее сфера деятельности. Сын Альваро занялся кинопродюсированием, а вот старший продолжил музыкальную династию Доминго. Мой сын Плачи - композитор. Оперу они очень любят - это уж я точно знаю».

В 2002 году Доминго публично назвал срок, в течение которого продолжит выступать. «Мне 61 год, и моя оперная карьера продлится ещё 4–5 лет, потому что опера очень требовательна». Но прошло намного больше лет, а «король оперы» до сих пор стоит на сцене, срывая долгие овации. Однажды в Вене после своего выступления Доминго выходил на поклон 83 раза, аплодисменты длились полтора часа. Всего один раз тенор был вынужден прервать своё выступление. Это было в конце 2001 года, когда он исполнял роль Отелло в одноимённой опере Верди в миланском театре «Ла Скала», причиной недомогания артиста стало резкое понижение артериального давления и, как следствие, мгновенная потеря голоса. В середине арии Доминго внезапно остановился и сказал по-итальянски: «Простите, но я не могу продолжать», — после чего ушёл со сцены. Через тридцать минут, в течение которых ни один человек не ушёл из зала, тенор вернулся и пел до окончания спектакля, после чего ему устроили долгие овации.

Когда в 2010 году у Доминго обнаружили рак кишечника, никто не верил, что 69-летний маэстро вернется на сцену – но спустя всего 6 недель после операции, он блистательно спел сложнейшую партию в опере Верди «Симон Бокканегра» на сцене «Ла Скала», а затем, как ни в чем ни бывало, уехал на очережные гастроли…

Несмотря на свой уважаемый возраст, Доминго в прекрасной форме. «Есть мнение, что музыкант молодеет с годами. У меня та же страсть к пению, что и в начале карьеры. Мне повезло, что я вырос в театре и видел, как мои родители давали по пять представлений в неделю. Их пример показал мне, чего избегать. Что и как нужно делать, чтобы вокально не изнашиваться».

Объясняя буквальное значение своего имени (Plácido – «спокойный» по-испански), Доминго утверждает, что его характер не имеет ничего общего с покоем, и он ржавеет, когда отдыхает. «Опера — бессмертное искусство, она существовала всегда. И будет жить, пока людей волнуют искренние чувства, романтика…

Музыка способна возвысить нас почти до совершенства, способна излечить нас. Одна из самых больших радостей моей жизни — получать письма от людей, которым мое искусство помогло восстановить здоровье. С каждым прожитым днем все больше убеждаюсь, что музыка облагораживает, помогает в общении людей. Музыка учит нас гармонии, несет мир. Верю, что это и есть ее главное призвание».

Смешные истории из жизни и свежие анекдоты

Читайте ещё на нашем сайте - Мишель Обама