Нина Гуляева

Нина Гуляева играла Суок в «Трех толстяках», когда молодой актер Вячеслав Невинный вызвался ее озвучивать. Он за кулисами имитировал механические звуки, под которые стала танцевать кукла. Потом он постоянно ждал ее то в тесном коридоре на каком-то ящике, то у театрального входа, чтобы проводить ее. Нине льстило внимание поклонника, но она на него никак не отвечала. Она была замужем еще с третьего курса Школы-студии МХАТ. Он провожал ее домой, они много говорили, вышагивая по вечерней Москве. И со временем маленькая хрупкая Нина рассказала Вячеславу о своем несчастье. Муж ее, Миша Горюнов, очень пил, она ждала его ночами у окошка, даже не зная, в каком состоянии он вернется. Огорчал Нину еще и тот факт, что у них с Михаилом не было детей. Да и откуда им было появиться, если муж в любую свободную минуту созывал компании? Не помогало ни кодирование, ни экстрасенсы. Постепенно между Ниной и Вячеславом возникли очень близкие отношения. Он уговаривал ее уйти к нему, но Нина колебалась. А потом, в театральном буфете к Нине подошел Вячеслав, надел на палец колечко с рубином и выпалил: «Нина, я хочу от вас иметь детей!»

Вечером она снова не дождалась мужа, он снова где-то пил. Нина позвонила Вячеславу ночью из телефонной будки, он тут же примчался за ней, счастливый уже от того, что его любимая будет с ним. Но жить им было негде, они мыкались несколько дней по знакомым, а Михаил все это время не давал ей прохода. Он клялся, что бросит пить, и в их жизни все теперь будет по-другому. По-другому стало всего лишь на несколько дней. Потом снова друзья, праздник жизни, она в ожидании у окошка. Она снова уходила от мужа, а потом снова поддавалась на его уговоры и возвращалась. Ее колебания измучили Вячеслава, он потерял всякую надежду на то, что они когда-нибудь будут вместе. «Бедный, бедный Слава! Совсем я его измучила… Как-то звонит мне народная артистка РСФСР Кира Николаевна Головко и рассказывает: едут они с мужем, адмиралом, по улице Станиславского, а навстречу — пьяный Славка. «Плащ во все стороны распахнут, идет, качается, чуть под машину не попал! Нина, надо что-то делать… Миша спился, а теперь этот… И все ты!» Опять я во всем виновата!

Наступили ноябрьские праздники. Я наготовила еды, пирожков нажарила и предупредила Мишку: «После спектакля быстрее беги домой. Мы с Нинкой тебя ждем». По улицам народ гуляет, салют в полнеба. А я опять у окна жду Мишу. Вот, думаю, уже спектакль закончился, вот он скоро в дверь позвонит. Жду-жду-жду... А в душе у меня такая обида!

В дверь позвонили под утро. Привели его друзья, поставили у двери и нажали на звонок. Открываю, а он стоит с закрытыми глазами, ничего не соображает. Потом, как бревно, упал поперек узенького коридорчика и захрапел. Я через него перешагиваю, а он даже ни разу не шевельнулся. А когда проснулся, устроил скандал: мол, я вчера встретил Славу, он мне все рассказал. Ах ты такая-сякая и разэдакая! Берет кухонный нож и о каменный подоконник его точит. Я бочком-бочком — и выбегаю из квартиры. Батюшки, от страха даже трусики забыла надеть! Мне казалось, что в метро все на меня смотрят с осуждением: барышня без белья. Пришлось до репетиции забежать в ГУМ и купить трусики… Видимо, это было последней каплей — больше я слабины не давала.

Миша при встрече снова просил прощения, но на этот раз я была непреклонна: «Я тебе больше не верю. Собирай вещи и уходи!» Проходит неделя, другая. Со Славой мы в театре не пересекались. Как-то вышли с подружкой погулять. Вдруг она достает двухкопеечную монету и говорит: «А давай позвоним Славке!» «Алло!» — в трубке раздался глухой голос. «Это Нина…» На другом конце провода раздались короткие гудки. «Он, наверное, со сна не понял, кто это. Звони еще!» — требует подруга. Звоню второй раз. «Нина?! Где ты? У «Щербаковки»? Стой там и никуда не уходи!»

Не прошло и десяти минут, как около нас резко затормозила машина. Оттуда вылетает Слава, несется ко мне, расставив руки, плащ у него трепещет, как парус. Здоровый такой! Набросился на меня, обнял и плачет. А я маленькая, меня под ним и не видно. Народ из метро выходит. Вокруг нас постепенно начинает собираться толпа. Подружка всех разгоняет: «Ну что собрались? В кино, что ли, пришли?!» А потом нам говорит: «Дураки, у вас же пустая квартира, а мы тут стоим». С этого момента Слава остался у меня жить.

А потом я уехала в Америку на гастроли. Он мне звонил чуть ли не каждый день. Приходилось долго ждать, пока нас соединит телефонистка. «Нина! — прорывался наконец родной голос. — Когда же ты приедешь?» Мы долго не могли наговориться, а потом вклинивался голос телефонистки: «К сожалению, у вас закончилось время. А так не хочется вас разлучать!»

В телеграммах из Америки я очень боялась сделать ошибку — у Славы ведь в отличие от меня врожденная грамотность. Однажды послала ему такую: «Я тебя люблю люблю люблю». Он получает телеграмму, а там «люблю» набрано десять раз! Телеграфистки напечатали это сами и не взяли с меня лишних денег. Вскоре после возвращения с гастролей я забеременела, и встал вопрос о разводе с Мишей. А чтобы развестись в то время, надо было напечатать в газете объявление. Я приходила в редакцию с огромным животом и просила: «Можно поскорее? У меня другой муж, а то ребенок будет безотцовщиной». Миша ни за что не хотел со мной разводиться. На суде его уговаривали: «Ваша бывшая жена уже ребенка вот-вот родит…» А он невозмутимо: «А может, это мой ребенок?» Но в конце концов нас развели, слава богу.

Да и Мишка довольно быстро смирился с моим выбором, звонил и просил беречь себя, не поднимать тяжелое. Однажды с дачи привез чемодан яблок. Самое интересное, что потом Миша и Слава очень подружились, даже вместе ходили в баню, где Миша от души хлестал его веником, но по-доброму. Высокие, трогательные отношения!»

Вместе 44 года

Они не клялись друг другу в вечной верности и неземной любви, они просто жили вместе, радуясь каждому прожитому вместе дню. Растили сына, давали друг другу профессиональные советы. «Мы расписались со Славой, когда нашему ребенку исполнился годик. Пришли в ЗАГС без колец. Нам поставили штампы в паспорт, а Слава спрашивает: «А теперь скажите, где мне зарегистрировать сына?» Там же и сына нам в паспорта вписали.

Свадьба у нас была веселая. Гуляли в нашей квартирке на «Щербаковской». Все в театре уже были на Славиной стороне — все-таки ребенок родился. Несколько ящиков шампанского стояло на балконе. Маленькому Невинному подарили коляску. Один артист написал стихотворение, где были такие строки: «Поздравляем с Ильей Пророком!» Ну какой он Илья? Нос курносый, как сапожок, глаза папины — голубые. Вот мы и назвали сына Славой.

На свадьбу приехали Славины родители. И со мной познакомились, и на внука посмотрели. Папа, оказывается, меня видел раньше: Слава приводил его во МХАТ на спектакль «Три толстяка». Он тогда не удержался и спросил отца: «Ну как тебе нравится эта актриса, которая Куклу играет?» Папа одобрительно закивал головой. Тогда Слава сказал: «Я за ней ухаживаю. Хочу жениться». — «Ну хорошо. Но она, по-моему, слишком молоденькая?» Слава промолчал, не сказал отцу, что я старше на четыре года и давно замужем…

Меня вообще часто принимали за Славину дочку. Однажды, помню, Слава заболел. Мы с сыном пошли его проведать в больницу. Славка-младший уже учился в школе и ростом был выше меня. А я была в лыжных штанах и курточке. Худенькая, маленькая, волосы завязаны в два задорных хвостика. Потом муж пошел нас провожать. В коридоре на лавочке сидят больные в пижамах. «До свидания!» — машет нам на прощание Слава. Возвращается обратно, мужики спрашивают: «Это к тебе приходили? Сынок?» — «Да, сынок…» «А эта — младшенькая?»

Сына помогала растить моя мама. Она даже к нам жить переехала: мы же с мужем вечно на репетициях и гастролях… Мама безумно любила зятя, и он ей отвечал взаимностью. Слава часто говорил: «Не понимаю эти эстрадные шутки про тещу. Моя Евдокия — золотая теща!»

Она ведь чудесно готовила. Слава обожал ее стряпню. Однажды мама накормила щами почти всю футбольную команду. У Славы был близкий друг — комментатор Николай Озеров. Между прочим, Коля играл во МХАТе в спектакле «Синяя птица» и был народным артистом. Со Славкой у Озерова была общая страсть — футбол. Коля устроил ему пропуск на все матчи. Заезжал обычно на шикарной машине и вез на очередную игру.

Как-то после футбола почти вся команда приехала к нам домой. Звонок. Мама открывает дверь. А за Славой — толпа мужиков. «Баб Дусь, — шепчет Слава, отведя ее в сторонку, — они меня сейчас на вокзал отвезут. Ты мне вещи собрала?» — «Да, вон сумка стоит». — «Надо их быстренько накормить. Найдется, что поесть?» — «Да я щи сварила!» И все с радостью накинулись на кастрюлю наваристых щей.

Поели, собрались и помчались на вокзал на двух машинах. Слава подбегает к вагону, подает билет, а проводница говорит: «А это не наш вокзал. Вам на Курский». Озеров кинулся к милиционеру: «Помогите! Сообщите постам, чтобы нас не останавливали. Футболисты опаздывают на матч». И они помчались на другой вокзал. Прошло время. К Новому году Славе прислали календарь. На последней странице — вся футбольная команда у кастрюли с дымящимися щами».

Правда, Вячеслав категорически не был приспособлен к грубой мужской работе. Забивала гвозди, чинила электрику обычно Нина. Она же водила машину. Стоило доверить ему руль, как он тут же умудрялся въехать в сугроб.

Они не давали друг другу поводов для ревности, бесконечно уважая чувства близкого человека. При этом Вячеслав Михайлович и Нина Ивановна жили одним днем, не загадывая наперед. И прожили вместе 44 года. У них даже привычки и вкусы со временем стали одинаковыми. Они могли разговаривать часами, а могли просто молчать рядом. Когда понимаешь любимого с полувзгляда, уже не нужны слова.

P.S. Они прожили вместе долгую и счастливую жизнь. Вячеслав Михайлович не уставал признаваться в любви своей Ниночке. И добавлял очень серьезно, что умрет, если она его разлюбит.

Вячеслав Михайлович страдал от сахарного диабета, который постепенно съедал его изнутри. Но даже после ампутации одной ступни он продолжал репетировать, готовился к премьере спектакля, где должен был играть тяжелобольного человека. Но премьера так и не состоялась.

Ему отняли вторую ступню, ходить он уже не мог. А Нина Ивановна стала на несколько лет его ангелом-хранителем, заботливо ухаживая за мужем, стараясь облегчить его страдания. Актер, уже не поднимавшийся с кровати, не переставал сокрушаться, что доставляет ей много хлопот.

Он ушел из жизни 31 мая 2009 года. Жена, сын, невестка успели с ним попрощаться. Его нет уже почти девять лет, а она не может смириться, что он ушёл. Она даже ездила туда, где они начинали свою совместную жизнь. Постояла, посмотрела на тот балкон, где стояла детская коляска. Для нее он по-прежнему рядом. Просто нельзя теперь увидеть его, прижаться плечом. Но можно жить и помнить о тех счастливых годах, что он ей подарил. «Всю жизнь он мне повторял: «Нина, как же я тебя люблю!» И тут же спрашивал: «А ты меня? Ведь если меня разлюбишь, я умру, имей это в виду». Мы с ним надолго вообще никогда не расставались. Уедет на съемки, а через два-три дня возвращается: «Нинулька, я соскучился!» Он очень любил нашего сына, невестку, внучек. С девчонками обожал играть, возился, как со щенятами. Прямо светился от счастья, когда они к нам приходили».

Смешные истории из жизни и свежие анекдоты

Читайте ещё на нашем сайте - Жан-Поль Бельмондо