Татьяна Пельтцер

Начала с ролей мальчиков и девочек

Татьяна Ивановна Пельтцер родилась 6 июня 1904 года в Москве. Мать - еврейка, дочь главного раввина из Киева. Отец - именитый актер и режиссер Иван Романович Пельтцер (настоящее имя - Иоганн Робертович Пельтцер). Его предки переселились из Германии в Россию еще во времена Ивана Грозного.

Ее отец был не только прекрасным актером, но и отличным педагогом, до революции у него даже была маленькая театральная школа. «Университетами» Татьяны Пельтцер были театральные подмостки. Впервые на сцену она вышла, когда ей не было и десяти лет.

«Насколько я помню, в первый раз вышла я на сцену в спектакле «Камо грядеши», был сезон 1913 года, играли мы в труппе Николая Николаевича Синельникова в Екатеринославле. Мне было девять лет, и я играла Авгия - брата главной героини Сенкевича Литии, роль которой исполняла Шатрова, замечательная актриса. Помню настроение праздничности, охватившее меня».

За ролью Авдия последовала работа в постановке «Дворянское гнездо», за которую актриса впервые получила гонорар. В 11 лет Пельтцер блистала в роли Сережи в «Анне Карениной» и продолжала играть детей, став у Синельникова «актрисой по найму».

Развод и девичья фамилия

По-настоящему ее карьера началась в 1920 году, когда родители в первый раз отпустили дочь одну в Ейск, в театр военно-морского ведомства. Не имея высшего образования, она переходила из одного театра в другой, меняя столицу на провинцию и обратно.

В 26 лет Татьяна Пельтцер вышла замуж за немецкого коммуниста Ганса Тейблера, сменила фамилию, и уехала с ним в 1930 году в Берлин. Муж с удовольствием представил её своим друзьям и соратникам, помог устроиться на должность машинистки в советском торгпредстве и похлопотал о принятии жены в компартию Германии. Немецкие товарищи одобрили выбор коллеги - у Пельтцер была отличная фигура, шарм, и она была не по-советски открыта и свободна. Узнав, что Татьяна Тейблер - в прошлом театральная актриса, режиссёр Эрвин Пискатор пригласил её в свою постановку «Инга» по пьесе Глебова. По вечерам молодожены гуляли по городу. В один из таких тихих летних вечеров Пельтцер услышала выступление Гитлера. Позже она рассказывала, что он очень не понравился как очень несимпатичный мужчина. Будучи замужем, Татьяна влюбилась в русского, который приехал в Германию учиться кораблестроению. Ее муж Ганс, узнав о романе, отправил Татьяну обратно в Россию. Прожив в Германии четыре года, Татьяна вернулась в 1934 году в СССР, и вновь взяла фамилию – Пельтцер.

Актрисе потребовалось более тридцати лет упорной работы, чтобы быть услышанной в мире театра и кино. Карьере Татьяны Пельтцер мешало и нескрываемое купеческое происхождение, и необычное замужество, и судьба брата Татьяны – Александра, который учился в МАДИ, но во время учебы был осуждён за несуществующую контрреволюционную деятельность и провел в тюрьме два года. После освобождения Александр Пельтцер занимался разработкой первых советских гоночных автомобилей «Звезда», сам их испытывал, стал трижды рекордсменом Советского Союза, но в 1936 году оставил пост главного инженера АМО (ныне - завод имени Лихачёва), как написано в архивах, «по причине выезда из Москвы». Это случилось в 1936 году - время говорит само за себя. Вместе с ним ушла с завода и Татьяна Ивановна, куда она устроилась после того, как в театре имени Моссовета её признали профессионально непригодной. Татьяна Пельтцер уехала в Ярославль и устроилась на работу в старейший российский драмтеатр.

Через два года актриса снова вернулась в Москву, проработала два года в том же театре МГСПС, а в 1940 году перешла в Театр Миниатюр и «осела» в нем на семь лет. Именно там она проявила себя как «бытовая», острохарактерная актриса, играя банщиц, молочниц, управдомш, нянек. Эти героинь актриса искренне любила за «крепкие руки и доброе сердце». У нее появились первые поклонники, ее заметили и стали приглашать в кино на эпизодические роли.

«Мать русского солдата» или «колхозная мамаша»

В кино Татьяна Пельтцер дебютировала в 1943 году в комедии «Свадьба», где главные роли исполнили Эраст Гарин и Фаина Раневская. Потом актриса появилась в драме «Она защищает Родину». Первую большую роль - Плаксину в мелодраме «Простые люди» - Татьяна Ивановна сыграла в 1945 году. Правда, этот фильм 11 лет пролежал «на полке».

В 1947 году Татьяна Пельтцер перешла в Московский театр сатиры, в котором она играла много и долго. Здесь она получила роль Лукерьи Похлебкиной в спектакле «Свадьба с приданым», который в 1953 году сняли на пленку и выпустили на экраны кинотеатров. Так к актрисе пришла всесоюзная известность, Пельтцер было 49 лет.

Еще больший успех актрисе принесли роли в комедиях «Максим Перепелица» и «Солдат Иван Бровкин», после которого ей присвоили звание заслуженной артистки. Тогда актрису окрестили «матерью русского солдата», а сама она говорила: «За мной утвердилось амплуа «колхозной мамаши»». В фильме «Иван Бровкин на целине» роль Евдокии писали уже специально под нее. Затем Татьяна Пельтцер много снималась, фильмов с ее участием - около ста. Среди множества ее ролей почти не было главных, но даже эпизоды надолго запомнились зрителям.

В середине 60-х в Театр сатиры пришел молодой, неизвестный режиссер Марк Захаров. Когда Захаров объяснил труппе замысел своего спектакля «Доходное место», в зале раздался громкий голос Татьяны Пельтцер: «Ну что это такое! Когда человек ничего не умеет, он сразу лезет в режиссуру…» Но спектакль у Захарова получился, и Пельтцер изменила мнение о молодом режиссере. До ухода режиссера в Ленком, в Театре сатиры он поставил пять спектаклей - и все с Пельтцер в главной роли. Вообще, 60-70-е годы были для актрисы невероятно успешными. В 1972 году она стала народной артисткой СССР - первой за 48 лет существования Театра сатиры. В те годы она часто повторяла фразу «Я - счастливая старуха!».

Но в 1977 году - в 73 года! - после 30 лет работы Пельтцер со скандалом покинула Театр и ушла в Ленком к Марку Захарову. Молодежный театр предлагал ей небольшие «возрастные» роли, но она не затерялась в эпизодах. Несмотря на то, что в ее последней роли практически не было слов, каждое ее появление на сцене сопровождалось овациями. Кстати, когда Марк Захаров пригласил в свой театр известного артиста Леонида Броневого, тот поначалу удивился: «Как я буду выглядеть рядом с комсомольцами?» Но, подумав, сказал: «А с другой стороны, у вас же там служит вечная пионерка Татьяна Пельтцер! Рядом с ней я за октябренка сойду».

В театрах, в которых она работала, ее любя называли «бабушкой», «старухой». «Конечно, каждой молодой актрисе хочется быть героиней, - говорила она в интервью «Советскому экрану». - Но я и смолоду понимала, что с моей внешностью никогда героиней не буду, мое дело - характерные роли. Героиней я, как вы видите, стала на старости лет. Может, и поздновато, но все равно радостно…»

Она могла быть то теплой и ласковой, то взрываться вихрем чувств, фантастической энергией. В ней соединялись все жанры: комедия и драма, цирк и слезы, опереточный темперамент и тонкий психологизм. На вопрос, что привлекает ее в роли - динамичность, обилие действия или комедийные черточки, она отвечала: «Ни то, ни другое: и действенность, и комедийностъ - это приятно, интересно. А привлекает, прежде всего, человечность. Вот я снялась у Надежды Кошеверовой в «Царевиче Проше» - малюсенький эпизодик, экономка у волшебника, а какой теплый!»

При этом она как никто умела доходить до невероятного гротеска - только ее бабушки и тетушки могли так танцевать на крыше, прыгать с забора, бегать с песнями по мостовым и кататься, стоя на крыше троллейбуса. Даже в очень преклонном возрасте Пельтцер не только продолжала активно играть в театре, она ездила на гастроли и снималась в кино; говорила, что иначе ее забудут и она «умрет с голоду».

Существует байка, что незадолго до смерти актрисе предложили поместить ее фото на рекламе сигарет. Она заметила: «Когда-то я мечтала, чтобы мои портреты были на афишах. А теперь... лишь бы не на туалетной бумаге!».

Она часто снималась у неизвестных режиссеров, объясняя друзьям: «Он, кажется, талантлив. Надо помочь...». На такой случай у нее всегда была наготове «командировочная» сумка с неизменным ковриком для утренней зарядки. Однажды в театре, на репетиции, услышав от молодых жалобы на неустроенность, в сердцах сказала: «Да что вы плачетесь! Живите и тому радуйтесь - ведь какое это благо - жить!».

Зрителям она казалась такой понятной, близкой и родной, однако коллегам работать с ней было весьма непросто. Перепалка с режиссером перед выходом на сцену или съемочную площадку были для нее обычным делом. После скандала она как ни в чем ни бывало выпархивала на площадку, и все ее капризы и претензии мгновенно исчезали.

В театре от нее доставалось всем - перед началом спектакля она кричала на костюмерш и гримерш: «Развелось вас тут, всяких бездельниц! Куда вы подевались, дармоедки?!» И с партнерами так же: могла похвалить, а могла и сделать резкое замечание.

За вздорный характер, прямолинейность и острый язык многие ее не любили. Так, актер Борис Новиков, которого однажды отчитывали на собрании труппы, обиделся на выступление актрисы и сказал: «А вы, Татьяна Ивановна, помолчали бы. Вас никто не любит… кроме народа!».

P.S. Хотя в «Ленкоме» ее и называли «Бабушкой», бабушкой в прямом смысле она не была. За свою довольно долгую жизнь так и не обзавелась детьми и внуками. Ее семьей был только отец. Он умер в 1959 году, прожив последние годы у дочери.

Каждое утро он выходил во двор со своим попугаем, и все с нетерпением ждали его появления. Стоило Ивану Романовичу вступить с кем-нибудь из соседей в разговор, как попугай начинал ревновать. Он раскачивался из стороны в сторону и звал его: «Ваня! Ваня!» - а если хозяин не реагировал, то сердился и кричал: «Пельтцер, мать твою!».

Он был крепкий старик и любил зайти в ресторан Дома актера - пропустить рюмочку и поговорить. Когда он встречал в ресторане свою дочь с подругой Ольгой Аросевой, то отчитывал их: «Ну что вы в ресторан пришли, две бабы, без мужиков? Пить пришли?».

Когда те оправдывались, что он тоже сюда ходит, говорил: «Я - другое дело. Вы кого играете - Валек, Машек, Танек? Чего о них говорить! А мы - Гамлета и Макбета играли! После таких ролей не отправишься домой есть макароны в одиночестве».

Долгие годы Татьяна Пельтцер поддерживала отношения с бывшим мужем Гансом Тейблером. Он женился на другой женщине, у них был сын. Когда мальчик приехал в Москву учиться, он бывал у Татьяны Ивановны и даже жил у нее какое-то время.

Вторая жена ревновала мужа к Пельтцер, но совсем оборвать отношения между бывшими супругами не смогла. Когда спустя почти полвека после развода актриса отдыхала в Карловых Варах, Тейблер приехал повидаться с нею, и пожилые, 70-летние, люди шумно выясняли, кто виноват в том, что они расстались.

В 1991 году в прессе была опубликована заметка о том, что горячо любимая актриса помещена в клинику для сумасшедших – Пельтцер страдала потерей памяти. В общей палате «местные больные ее не приняли и избили». После актрису перевели в элитную клинику. Вот только спасти ее было уже невозможно. В 88 лет она сломала шейку бедра и доживала жизнь, не вставая с постели… Когда актрису хоронили, продавщица цветов у кладбищенских ворот, узнав, что цветы - для Татьяны Пельтцер, отдала их бесплатно.

Вот что рассказывал Марк Захаров вскоре после ее смерти: «Татьяна Ивановна служила для нас живым примером стародавнего подвижничества и святой любви к сценическим подмосткам. Качества, увы, ныне дефицитные. Халтуры не терпела. Любила и тянулась к молодым. Стремилась приобщить новую актерскую генерацию к могучим ценностям нашей театральной культуры. Ее прощальная работа - роль, специально написанная для нее Григорием Гориным, в спектакле «Поминальная молитва». Она появлялась в финале, ненадолго, ей было далеко за восемьдесят, но мы безумно радовались, ликовали зрители, и многие действительно не стеснялись слез, понимая, что прощаются со старым русским театром. Татьяна Ивановна Пельтцер была великой и истинно российской актрисой».

Смешные истории из жизни и свежие анекдоты