Покушения на Адольфа Гитлера в Смоленске 13 марта и в Берлине 21 марта 1943 года.
За границей многократно подвергался сомнению тот факт, что в Германии существовало движение сопротивления против Гитлера. Одной из причин этого является то, что действия немецкого движения сопротивления из-за постоянной угрозы со стороны гестапо, нужно было держать в строгой секретности, поэтому за границу из Германии попадали лишь скудные сообщения об этом.
Однако сегодня, когда сведения о немецком движении сопротивления подтверждаются официальными документами, уже не подлежит сомнению, что многие тысячи немцев, среди них и высшие офицеры армии рисковали и жертвовали своей жизнью в борьбе против национал-социализма. Каждый, кто принимал участие в этой борьбе, платил высокую цену - своей жизнью. Так большинство главных заговорщиков, часто после жестоких пыток, стали жертвами гестапо. И хотя внешний успех не сопутствовал этим людям, их заслугой остается то, что они в условиях террора гестапо боролись за освобождение мира от Гитлера и его режима.
Особое место среди групп сопротивления занимал круг лиц, вышедших из вермахта. Члены этого круга обладали оружием и располагали необходимыми властными полномочиями, чтобы предпринять попытку убить Гитлера и одновременно устранить господство СС и национал-социалистической партии.
Различные акции немецких групп сопротивления достигли своей кульминации в известном во всем мире покушении на Гитлера 20 июля 1944 года и последовавшей затем попыткой переворота. Но еще за 16 месяцев до этого в Смоленске была предпринята попытка убить Гитлера с помощью бомбы замедленного действия, когда фюрер возвращался из этого древнего русского города. Однако это покушение потерпело неудачу из-за небольшой технической погрешности.
Решающее участие приняли в этом деле военные генерального штаба группы армий Центр в Смоленске. Главным этой группы сопротивления в группе армий Центр был офицер Генерального штаба полковник Хеннинг фон Тресков (Henning von Tresckow).
Родившись в 1901 году, в 1934 году он начал свое образование, чтобы стать офицером Генерального штаба. В последующие годы фон Тресков критически относился к национал-социалистическому режиму. После того как Тресков был переведен в штаб-квартиру группы армий Центр, он превратил ее в центр военного сопротивления. Через адъютанта Гитлера - Шмундта, с которым он дружил раньше, Трескову удалось откомандировать в штаб-квартиру группы армий Б важных и решительных противников Гитлера. Первым прибыл его двоюродный брат - лейтенант Фабиан фон Шлабрендорфф (Fabian von Schlabrendorff), один из самых интеллигентных людей и противник национал-социализма уже в студенческие годы. Следующим был Рудольф фон Герсдорфф (von Gersdorff), ярый противник Гитлера, прикомандированный в 1С (сведения о противнике, радиоразведка). Таким образом собрались 3 человека, которые твердо были убеждены в том, что только смерть Гитлера могла бы решить все проблемы. В Смоленске к ним присоединились и другие офицеры, среди прочих и братья бароны Георг и Филипп фон Бёзелагер (von Boeselager), а также некоторые занимающие высокие посты офицеры группы сопротивления в Берлине. Даже руководитель пресловутой оперативной группы Б, группенфюрер СС и Reichkriminaldirektor Артут Небе поддерживал тесную связь с сопротивлением. Через него заговорщики узнавали правду о концлагерях и уничтожении евреев.
В конце концов колеблющийся генерал-фельдмаршал фон Клюге запретил покушение, тем более, что он опасался гражданской войны вермахта против СС, потому что рейхсфюрер СС Генрих Гимлер не приехал в Смоленск вместе с Гитлером. Поэтому Тресков и его единомышленники решили взорвать самолет Гитлера с помощью бомбы во время его возвращения и таким образом поставить генерал-фельдмаршала фон Клюге после покушения перед свершившимся фактом. Кроме того, взрыв бомбы имел одно большое преимущество: можно было имитировать авиакатастрофу и тем самым избежать версии о политических мотивах покушения.
Полковник Тресков уже за месяц до покушения подготовил необходимый для этого материал с помощью полковника барона фон Герсдорффа, которому можно было, в связи с его служебным положением, не привлекая внимания, получать взрывчатые вещества.
Вскоре заговорщики узнали, что немецкая взрывчатка не пригодна для подобного плана, так как ее можно было взорвать только с помощью запального шнура, в результате чего возникало легкое шипение, которое при определенных обстоятельствах могло броситься в глаза внимательному наблюдателю и могло привести к преждевременному раскрытию дела. Поэтому была выбрана английская взрывчатка и английские взрыватели, которые в то время часто сбрасывались английскими самолетами над немецкой территорией, чтобы поддержать английских агентов при проведении актов саботажа. Значительная часть этого материала, естественно, попадала в руки немецких военных учреждений. Английская взрывчатка имела еще одно преимущество: она была величиной не более толстой книги, и могла взорвать все, что находилось в комнате среднего размера.
Существовали три различных вида английских взрывателей: одни действовали спустя 10 минут, другие спустя полчаса и третьи - спустя 2 часа. Можно было выбрать взрыватель в зависимости от желаемого времени взрыва. Во время работы взрывателя не было слышно никакого шума. Простым нажатием на горловину взрывателя разбивалась небольшая бутылка. Из бутылки вытекала едкая жидкость. Она разъедала провод, сдерживающий пружину и боек-ударник. После разложения провода боёк ударял по капсюлю, который взрывал подрывной заряд.
Тресков и фон Шлабрендорфф проделали много экспериментов, как в открытых, так и в закрытых помещениях, пока, наконец, до деталей не познакомились с действием взрывчатки. Они могли повторить любое движение даже во сне. Это было просто необходимо, т.к. у обоих не было никакого инженерно-технического образования. При этом они установили, что взрывы не удавались, когда они проводились под открытым небом, так как при низких температурах в России провод разъедался едкой жидкостью медленнее, чем предусматривалось.
Для непосредственной подготовки Тресков и Шлабендорфф взяли две взрывчатки, сделали из них один пакет, который по форме напоминал две бутылки коньяка и поместили его сначала в ящик.
Было известно, что самолет Гитлера имел особую систему защиты. В нем было нескольких отдельных изолированных кабин. Кабина Гитлера была бронированной и имела приспособление, с помощью которого можно было совершить прыжок с парашютом непосредственно из кабины.
Но, по мнению заговорщиков, взрывного заряда бомбы должно было хватить, чтобы взорвать весь самолет, включая бронированную кабину. В случае, если кабина не пострадает, то все равно взрыв сильно повредит самолет и он упадет на землю.
Гитлер появился 13 марта 1943 года утром с двумя самолетами, сопровождаемыми многочисленными истребителями. При фюрере была большая свита, в том числе его личные врач и повар. Тресков и генерал-фельдмаршал фон Клюге встретили его на аэродроме. Дорога от аэродрома к лесу Красного Бора охранялась группами СС и вермахта. Беседа с Гитлером состоялась в комнате генерал-фельдмаршала фон Клюге, где присутствовали Тресков, а также Armeefuhrer группы армий Центр. После беседы в офицерском казино состоялся обед. У Гитлера, как всегда, была особая еда, приготовленная его поваром, и которую на его глазах должен был пробовать его врач, профессор Морелль.
Во время обеда фон Тресков спросил полковника Брандта, одного из сопровождающих Гитлера, не смог бы он взять с собой в Восточную Пруссию небольшой пакет из двух бутылок коньяка. Коньяк предназначен генералу Штиффу в главном командовании войск, которому Тресков проиграл пари. Сопровождающий согласился. Уже ранним утром фон Шлабрендорфф позвонил в Берлин и уведомил генерала Ольбрихта о предстоящем покушении.
После обеда в Смоленске Гитлер на автомашине в сопровождении фон Клюге и Трескова направился на аэродром. В другом автомобиле Фабиан фон Шлабренджорфф доставил на аэродром бомбу. Там фон Шлабрендорфф подождал, пока Гитлер простится с офицерами группы армий Центр. Когда он заметил, что Гитлер намеревается подняться в самолет, он запустил взрыватель. Верхний конец взрывателя был похож на горлышко бутылки и был так встроен в пакет, что его можно было достать через небольшое отверстие. Чтобы быть уверенным, что давление, оказываемое на взрыватель, достаточно сильное, он надавил спрятанным в руке ключом на горловину взрывателя. Взрыв должен был произойти через полчаса.
Вскорости после этого Шлабрендорфф по знаку Трескова передал пакет полковнику Брандту, сопровождающему Гитлера, который должен был лететь в его самолете, так как принадлежал к его ближайшему окружению. Оба самолета стартовали около 15 часов в направлении Восточной Пруссии. Судьба Гитлера, казалось, была предрешена. Заговорщики вернулись в штаб-квартиру, где тотчас же позвонили в Берлин и передали пароль о том, что зажигание приведено в действие.
В течение всего послеобеденного времени заговорщики ожидали сообщения о падении самолета Гитлера, прежде чем он достигнет Минска. Они предполагали, что сообщение о несчастном случае придет от одного из сопровождающих истребителей по радиограмме. Но ничего не произошло.
Спустя более чем 2 часа пришло ошеломляющее известие, что Гитлер приземлился на аэродроме Растенбург в Восточной Пруссии и находится в своей штаб-квартире. Больше не было никакого сомнения в том, что спланированное и так тщательно подготовленное покушение не удалось. Заговорщики тотчас же позвонили в Берлин и передали пароль о неудаче покушения.
После этого состоялось обсуждение того, что нужно было делать, так как обнаружение бомбы означало разоблачение заговорщиков и, кроме того, верную смерть большого круга важных участников.
Подумав, Тресков решил позвонить полковнику Брандту, сопровождающему Гитлера, и спросить, у него ли еще находится пакет для генерала Штиффа или он уже передал его. Когда полковник Брандт ответил, что пакет все еще у него, было ясно, что замаскированная под коньяк бомба еще не обнаружена. Поэтому Тресков объяснил полковнику Брандту, что произошло недоразумение и пусть он оставит пакет у себя, а на следующий день отдаст его Фабиану фон Шлабрендорффу и поменяет на другой.
На следующий день фон Шлабрендорфф, под предлогом военной службы, полетел на курьерском самолете в штаб-квартиру и обменял там пакет с бомбой на другой пакет, в котором на этот раз действительно были две бутылки коньяка для генерала Штиффа.
С кажущимся спокойствием Шлабрендорфф взял бомбу, на соседнем железнодорожном узле и сел в спальный вагон берлинского поезда. Там он закрыл зарезервированное для него купе и осторожно лезвием открыл пакет. При этом он увидел, что обе бомбы остались без изменения. Он тщательно обезвредил бомбу и вынул взрыватель. Когда он его обследовал, то к своему большому удивлению обнаружил, что бутылка с едкой жидкостью, как и следовало, была разбита, жидкость разъела провод, боек ударил по капсюлю, но капсюль не взорвался.
Таким образом, из-за действительно уникальной случайности не удалось покушение на Гитлера. Оставалась, однако, надежда, что в результате своевременного изъятия бомбы удалось избежать раскрытия заговора.
Возможность совершить новое покушение с помощью бомбы представилась спустя несколько дней, 21 марта 1943 года. В этот день Гитлер хотел осмотреть выставку советского трофейного оружия, устроенную в Берлинском арсенале группой армий Центр в рамках праздника памяти героев. Непосредственно перед открытием выставки он хотел в течение получаса пройтись со своим небольшим сопровождением по выставочным помещениям. Полковник фон Герсдорфф должен был вести Гитлера по выставке и давать пояснения по трофейным экспонатам.
После осмотра выставочных помещений фон Герсдорффу стало ясно, что спрятать где-либо бомбу было невозможно. Поэтому он решил нести заряд на себе, чтобы взорвать себя вместе с Гитлером.
При появлении Гитлера фон Герсдорфф запустил взрыватель магнитной мины 'Clam', находящейся в левом кармане его пальто. Другая мина находилась в его правом кармане. Взрыватель был установлен на 10 - 15 минут. К несчастью, Гитлер не проявил интереса к осмотру выставки и, спустя две минуты покинул помещение, пошел во двор и забрался в русский трофейный танк, так что фон Герсдорфф вынужден был в ближайшем туалете освободиться от взрывателя.
Фон Тресков следил в Смоленске за радиосообщениями о посещении выставки и объяснил позже, что он, на основе разницы во времени между входом Гитлера в арсенал и его выходом оттуда, понял, что исполнение покушения было невозможно из-за установленного времени срабатывания химического взрывателя на 10 - 15 минут.
К известному всему миру и вновь неудавшемуся покушению на Гитлера 20 июля 1944 года вновь была причастна группа армий Центр. Барон фон Бёзелагер доставил взрывчатку для этого покушения генералу Штиффу, который вручил ее полковнику Штанффенбергу для его бомбы. Бомба взорвалась в штаб-квартире Гитлера; к несчастью он вновь не был убит, только слегка ранен. После покушения прошли показательные процессы и почти все заговорщики и те, кто знали об этом, лучшие люди немецкого народа были повешены или убиты. Генерал-фельдмаршал фон Клюге покончил с собой. Тресков и Шлабрендорфф находились 20 июля в группе войск Центр. После сообщения о покушении они простились друг с другом. Тресков сказал следующее: 'Сейчас на нас обрушится весь мир и будет нас ругать. Но я, как и прежде, твердо убежден, что мы действовали правильно. Я считаю Гитлера заклятым врагом не только Германии, но и всего мира. Когда я через несколько часов предстану перед судом всевышнего, чтобы отчитаться о моих действиях и упущениях, то я полагаю, что смогу с чистой совестью рассказать о том, что сделал в борьбе против Гитлера. Господь однажды пообещал Аврааму, что он не погубит Содом, если там будут всего лишь 10 праведников, и я надеюсь, что Господь из-за нас не уничтожит Германию. Никто из нас не может жаловаться на свою смерть. Кто вступил в наш круг, тот таким образом надел Нессову одежду. Нравственная ценность человека начинается только тогда, когда он готов отдать жизнь за свои убеждения'.
Тресков поехал на фронт, в 28-ю пехотную дивизию, сообщил там офицеру генерального штаба, одному из заговорщиков, о неудавшемся покушении. Потом он без сопровождения отправился в прифронтовую зону, где инсценировал перестрелку с партизанами, а затем вырвал чеку гранаты и взорвал себя, чтобы все подумали, что он погиб во время боя.
Многие из заговорщиков, как и он, покончили с собой, чтобы под пытками не предать товарищей.
|
|