Сомерсет Моэм

25 января 1874 года в британское посольство были приглашены врач и акушерка. Они должны были принять роды у мадам Моэм, жены юриста посольства. Почему в посольстве? Разве у месье нет денег на лучшую клинику в Париже? Отец будущего писателя, Роберт Ормонд, привык просчитывать свои действия и их последствия. Он знал, что, согласно новому закону, любое дитя, родившееся на территории Франции, автоматически считается французским гражданином. Это значило, что если родится мальчик, ему придется в случае военных действий воевать во французской армии. С кем? Возможно, с англичанами. Нет, такое будущее своему еще пока не рожденному ребенку отец не желал, поэтому роды были приняты на территории Англии, то есть в одной из комнат посольства.

Впоследствии Уильям Сомерсет Моэм даже гордился «легким французским налетом своей скучноватой английской личности». Этим налетом он считал свою неуемную страсть к путешествиям, любовь к разного рода авантюрам, изящный юмор своих произведений и «чертову бисексуальность», которая изрядно попортила ему жизнь. Мужская половина семья Уильяма занималась юриспруденцией. И мальчику с ранних лет внушали, что он не просто должен, он обязан стать адвокатом и продолжить семейные традиции. Его старший брат, Фредерик, стал уважаемым адвокатом, занял пост лорда-канцлера. А Уильям не оправдал надежд семьи, выбрав писательский труд. Это было потом, много лет спустя, а пока жизнерадостный малыш Моэм учился во французской школе, совсем не говорил по-английски и купался в любви родителей.

Беда нагрянула, как ей и положено, неожиданно. Скоротечная чахотка лишила его матери в 1882 году, а через два года ушел и его отец. Двенадцатилетний мальчик остался круглым сиротой. Английские родственники согласились заботиться об Уильяме. Так он попал в живописное поместье, расположенное в графстве Кент. Перед опекунами предстал худенький болезненного вида мальчик, у него были крепко сжаты губы, он почти не улыбался и с трудом говорил – мешало сильное заикание. Оно появилось во время похорон отца и, несмотря на усилия врачей, осталось у Моэма на всю жизнь. Новых друзей мальчик не нашел, школьники его сторонились. Разница в воспитании, плохое знание английского языка, нелюбовь к спорту, частые пропуски занятий из-за болезней – все это привело к «одиночеству в толпе». Зато способствовало тому, что Уильям стал много читать. Закончив учебу в школе, поступил в Гейдельбергский университет, потом решил изучать медицину. Лондонская больница святого Фомы стала хорошим жизненным опытом для будущего писателя.

К этому периоду относятся его первые литературные опыты. Дебют был неудачным, несколько рассказов и первый роман публика просто не заметила. А вот пьеса «Леди Фредерик», написанная в 1907 году, была высоко оценена критикой.

Когда британская разведка обратила внимание на начинающего писателя, Моэм никогда не говорил, а МИ-5, разумеется, свои секреты не разглашала. Ходили, правда, слухи, что к этому приложил руку старший брат Моэма. Но слухи на то они и слухи, чтобы в них сомневаться. Летом 1917 года Уильям получил задание – любой ценой уговорить Временное правительство продолжить военные действия. Выход России из Первой Мировой войны приравнивался английским правительством к катастрофе. Англии было легко и удобно диктовать свои условия ослабленной и (мечта!) раздробленной стране. Путь был долгим. Из Америки через океан во Владивосток, потом на поезде до Петербурга. Четыре месяца переговоров, как официальных, так и частных; беседы с лидерами (А. Керенским и Б. Савинковым) и с членами Временного правительства; разговоры с эсерами и меньшевиками, большевиками и анархистами – Сомерсет Моэм проделал большую работу. Но успеха она не имела: совершившие революцию большевики слушать англичанина не пожелали и предложили ему убраться из страны.

Своей миссии Моэм не скрывал, игра в агента ему очень нравилась. Она давала ему почувствовать себя одной из тех важных персон, которые вершат судьбы мира. Впечатления от встречи с Россией, перипетии переговоров, различные курьезы и зарисовки бытовых наблюдений Моэм отобразил в четырнадцати новеллах сборника «Эшенден, или Британский агент», опубликованном в 1928 году.

В этом же году (странное совпадение, не правда ли?) он покупает роскошный особняк на мысе Ферра во Французской Ривьере, заводит удобный для творчества и отдыха распорядок дня и вышколенную прислугу. Однако фешенебельная обстановка не расхолаживала его - ежедневно он работал в своем кабинете. Писатель всегда ставил письменный стол напротив глухой стены, чтобы ничто не отвлекало от работы. Работал он три-четыре часа по утрам, выполняя назначенную самому себе норму в 1000-1500 слов.

В его доме на мысе Ферра часто бывали знаменитости - кого только не видели эти обитые лионским шелком стены! Политики и артисты, писатели и поэты, музыканты и артисты почитали за честь получить приглашение на виллу сэра Уильяма Сомерсета Моэма (Уинстон Черчилль, Герберт Уэллс, Жан Кокто, Ноэль Кауард, и даже несколько советских писателей).

Для Черчилля хозяин дома даже купил огромное удобное кресло, рядом поставил низкий столик, на котором всегда стояла коробка его любимых сигар. Герберт Уэллс обычно приезжал на пару дней, пил крепчайший кофе, сваренный по особому рецепту, и вел бесконечные разговоры о назначении искусства. Жан Кокто приводил своих богемных друзей и делился с Моэмом своими планами. Хозяин дома иногда устраивал веселые вечеринки, на которые приглашал только избранных. Барышни, вино, секс. В физиологическом смысле писатель был гиперсексуален, как, впрочем, многие творческие личности. Кроме того, секс для него был одним из способов сближения с людьми. Но проблема состояла еще и в том, что его считали холодным, непривлекательным человеком, что было неправдой, но в этом проявлялась его манера поведения. С помощью секса Сомерсет Моэм мгновенно преодолевал это расхожее представление.

«Хочу быть собой, писать о том, о чем думаю»

Когда Вторая Мировая война начала громить Европу, Моэм, который по возрасту (ему уже за 60 лет) призыву не подлежал, предпочел «пересидеть лихое время» в Америке. Нового почти ничего не написал. Из больших произведений напечатал только начатый и почти законченный в Европе роман «Острие бритвы». Все время тратил на редактирование уже созданных, но пока еще не напечатанных произведений. После войны вернулся на свою виллу, окружил себя еще большей роскошью, перестал путешествовать и писать художественные произведения. Иногда из-под пера гения выходили эссе и автобиографические заметки. В 1947 году Моэм решил учредить литературную премию своего имени. Условие ее получения – уникальность произведения. Был установлен и возрастной ценз – претенденту должно быть не более 35 лет.

К концу жизни Моэм был богат, уважаем обществом и любим читателями. У него было все, и он мог смело утверждать, что «видел в этой жизни все». А был он счастлив и доволен собой? Главная цель жизни он сформулировал так: «Хочу быть собой, писать о том, о чем думаю». Но слишком долго, нестерпимо долго у него это не получалось. Почему? Ответ поищем в детстве. На его характере, на многих его поступках лежали печать неуверенности и огромное желание «быть, как все». Этого требовал его опекун – викарий Моэм, этому учили во время церковных проповедей, к этому призывали во время учебы. «Постоянное недовольство несвободой», - так называл Моэм почти всю свою молодость.

Моэм был бисексуалом, но долго и тщательно скрывал это. Он женился в 1917 году, и уже через год предпринял первую попытку развестись, у него это не получалось. Моэм страдал, считая эту свадьбу «чудовищно-страшной ошибкой своей жизни». В итоге, брак распался окончательно. С возрастом его гомосексуализм стал превалировать. У него было немало романов с женщинами, он любил их. И если бы женился на своей любимой - актрисе Сью Джонс, с которой у него был длительный роман, этот брак мог бы стать для него счастливым, потому что она очень снисходительно относилась к его гомосексуальным связям.

Моэм был влюблен в Джералда Хэкстона, с которым у него сложилась очень длительная связь. Хэкстон был американцем и на двадцать лет младше него. Очаровательный молодой человек, однако очень беспутный – пьяница, страстный игрок с неуправляемым и опасным характером. Одной стороне личности Моэма это нравилось. Другая его сторона была очень разборчива и моралистична. Но Моэма всегда притягивали мошенники, плуты, негодяи и разного рода мелкое жульё – он находил их привлекательными.

P.S. Писатель ушел из жизни в девяносто один год. Разум ему уже не подчинялся, он почти никого не узнавал. Простуда нанесла последний удар, и Сомерсета Моэма не стало. Это произошло 15 декабря 1965 года в большой палате местной больницы. Городок Сен-Жан-Кап-Ферра скорбел, и вместе с ним горевали Франция, Великобритания и весь читающий мир. Писатель оставил завещание. Согласно его последней воле, у него нет могилы, его прах развеян в Кентербери, под стенами Королевской школы, в которой он учился.

В 2009 годы в Великобритании была опубликована новая биография Сомерсета Моэма. Ее автор, писательница Селина Хастингс, стала первым биографом Моэма, получившим разрешение Королевского литературного фонда ознакомиться с частной корреспонденцией писателя, которую Моэм распорядился никогда не публиковать. Селина Хастингс в своей новой биографии Моэма приоткрыла завесу над его сложным характером, частыми депрессиями – результатом несчастливого детства и неудачного брака: «На мой взгляд, важнейшая тема, проходящая через его жизнь и книги, - это сущностная важность свободы для человека и художника. С неослабеваемой силой он писал о людях, оказавшихся в ловушке брака или в другой сходной ситуации. Он не уставал доказывать, насколько это разрушительно для человеческого духа. Это справедливо и для его собственной жизни. Он оказался в ловушке своего ужасного брака и был в западне существовавших в то время в его стране законов о гомосексуализме. Надо отдать ему должное: он всегда боролся за свою свободу».

Интересные цитаты Сомерсета Моэма:

• «Перед тем как писать новый роман, я всегда перечитываю «Кандида», чтобы потом бессознательно равняться по этому эталону ясности, грации и остроумия».

• Моэм о книге «Бремя страстей человеческих»: «Книга моя - не автобиография, а автобиографический роман, где факты крепко перемешаны с вымыслом; чувства, в нём описанные, я пережил сам, но не все эпизоды происходили так, как о них рассказано, и взяты они частью не из моей жизни, а из жизни людей, хорошо мне знакомых».

• «Я вообще не ходил бы смотреть свои пьесы, ни в вечер премьеры, ни в какой другой вечер, если бы не считал нужным проверять их действие на публику, чтобы на этом учиться, как их писать».

• «Только женщина знает, на что способна другая женщина» - роман «Театр» (1937).

• «Ведь это иллюзия, будто юность всегда счастлива, — иллюзия тех, кто давно расстался с юностью; молодые знают, сколько им приходится испытывать горя, ведь они полны ложных идеалов, внушенных им с детства, а придя в столкновение с реальностью, они чувствуют, как она бьет их и ранит» - роман «Бремя страстей человеческих» (1915).

• Умирая, сказал: «Умирать - скучное и безотрадное дело. Мой вам совет - никогда этим не занимайтесь».

Смешные истории из жизни и свежие анекдоты

Читайте ещё на нашем сайте - Ахтем Сейтаблаев