Валерий Ободзинский

Валерий Ободзинский родился 24 января 1942 года в Одессе во время оккупации города немецкими войсками. Отец Валерия был поляком, а мама – украинкой. Во время Великой Отечественной войны они ушли на фронт, и маленького Валерия воспитывала бабушка. В семье Ободзинских была скромная, но хорошая библиотека, и Валерий в детстве познакомился с произведениями Толстого, Чехова и Аверченко. К тому же, у мальчика с детства обнаружился звонкий голос, и он много пел.

В 1949 году Валера пошел в школу, однако гранит науки давался с трудом: на голодный желудок никакие задачки в голову не шли. О себе он скажет позже: «Воспитание и образование у меня уличное». Вместе с дворовой шпаной почти ежедневно ходил «на дело» на знаменитый одесский пляж. Пока Валера, обладавший прекрасным голосом, пел шлягеры тех лет, шайка ловко чистила карманы у зрителей. Воровская среда приобщила Ободзинского к алкоголю, и он долго не мог совладать с пагубной привычкой.

Окончив школу, в поисках заработка Валерий Ободзинский сменил несколько профессий - он натягивал пружины на матрасах, непродолжительное время проработал в артели, делая замки для мебели, и даже успел поработать кочегаром на пароходе. При этом он самостоятельно изучал игру на контрабасе и брал уроки вокала у своей соседки, бывшей учительницы музыки, собираясь поступать в Одесское музыкальное училище, и консультировался у скрипача Ефима Зингерталя. На вступительных экзаменах в училище Валерий спел романс «Скажите, девушки, подружке вашей», однако в то время при поступлении на учебу или на работу заполнялась анкета, в которой одним из пунктов был вопрос: «Находились ли вы или ваши родственники в плену или на оккупированной территории?» Кроме ответа на этот вопрос в анкете нужно было указать национальность родителей Валерия. Неизвестно, какой из ответов стал решающим, но приемная комиссия не приняла в училище Валерия.

Началом его профессиональной карьеры стала Костромская филармония. Затем работал массовиком на теплоходе «Адмирал Нахимов». Потом гастролировал. В то время Валерий встретил свою первую жену – ею стала свердловчанка Нелли Кучкильдина. В марте 1961 года певец выступал с концертом в Иркутске и обратил внимание на девушку, сидящую во втором ряду. Не спуская глаз со зрительницы, Валерий начал исполнять песни из репертуара Элвиса Пресли и лихо вертеть контрабас. Симпатия оказалась обоюдной, и после отъезда Ободзинского Нелли каждый вечер получала телеграмму, письмо или долгожданный телефонный звонок. Через два месяца Валерий пригласил Нелли в Караганду – встретить майские праздники вместе. Там он сделал девушке предложение, и после летней сессии в вузе Нелли переехала в Одессу к возлюбленному. В браке появилось две дочери – Анжелика (в четь песни Ободзинского «Анжела») и Валерия (в честь самого певца).

Во время одних из гастролей за рубежом Ободзинский познакомился с популярной в те годы болгарской певицей Лили Ивановой, которая, в свою очередь, познакомила Валерия с болгарским композитором Борисом Карадимчевым. Борис подарил артисту свою песню «Луна на солнечном берегу». В 1964 году Ободзинский исполнил эту песню на Международном музыкальном фестивале песни в Сопоте (Польша), и это исполнение принесло большой успех и Ободзинскому, и авторам песни.

Ободзинский не был похож на певцов своего времени. Он был певцом-самоучкой, обладал абсолютным музыкальным слухом, рецензенты отмечали его естественный артистизм, а чиновники критиковали за западную исполнительскую манеру исполнения и необычный подход к выбору репертуара. В 1971 году концерт Ободзинского посетил министр культуры РСФСР Попов, после которого он сказал: «И это называется советский певец! Я такого западничества не потерплю!» Начальство дало негласное указание не предоставлять певцу генеральных и престижных концертных площадок. Его затормозили на телевидении.

В 1975 году концертам Ободзинского сопутствовали аншлаги. Но, к сожалению, исполнитель начал злоупотреблять алкоголем. После рождения дочек он держался несколько лет, но однажды случился срыв. Администратор певца Павел Шахнарович рассказывал: «С нами тогда стал работать конферансье Алов — наркоман и пьяница, который так и говорил: «Самый счастливый день у меня будет, когда ты выпьешь водки». И этот день наступил, вернее, ночь. Во время встречи Нового, 1976 года Ободзинский заявил: «Я сейчас выпью водки». Стали его умолять, жена плакала. Но он выпил. И покатилось…»

Первым с Ободзинским прекратил работать Шахнарович, потом разошлись музыканты. Аркадий Астафьев, трубач, долгое время выступавший с Ободзинским, рассказывал: «Мы приехали в Йошкар-Олу — там было два концерта, успех сногсшибательный! Увы, это был финиш. Возвратились в Москву, сели в аэропорту «Быково». Вся группа вышла, а Валерий не мог покинуть салон самолета. Я его тащил на себе, затем вызвал такси и довез домой… В 1983-м Ободзинский осилил всего один концерт в Москве, а в 1986-м ушел со сцены и исчез».

Его взлет был быстрым, а падение – коротким

Ободзинский продолжал жить в Москве. Квартиры у него к тому времени не было, семьи — тоже. Жена от него ушла, и он жил он во времянке на галстучной фабрике, где работал сторожем, где в июле 1991 года Валерия нашла поклонница его творчества Анна Есенина. Она рассказывала: «В жизни любого творческого человека наступает предел - сил, интереса... Во-первых, ему надоели эстрадные концерты - сколько можно петь одно и то же. В конце 70-х Валера стал задумываться о постановке музыкального спектакля, даже выбрал сюжетный узел для него - сонеты Шекспира. Но денег на постановку не было. Во-вторых, именно в это время Ободзинский подсел на наркотики, «колесики», как их называют. Раньше в таблетках от кашля содержался кодеин, и незаметно для себя Валера их начал принимать больше и больше. Постепенно баловство «колесиками» превратилось в наркотическую зависимость, их употребление стало частым, а дозы - высокими. Недугу Ободзинский не предавал значения - ну выпил таблеток. Главное, от тебя не пахнет алкоголем, а ты под кайфом... Сцену пришлось покинуть.

Как я только узнала, где он находится, тут же поехала к нему на склад. Когда увидела его, была в шоке. Если бы встретила на улице — не узнала. Его утро начиналось так: «Эй, Владимирыч, дернем по 100 грамм?!» И еще, еще, еще. Он как будто забыл, что был певцом. Говорил: хочу быть простым мужиком. Ему нравилось, что его никто не трогал. Когда я нашла его, мы посидели, выпили. А через два дня он сам мне позвонил: «Деточка, выручай!» Я взяла водку, закуску — и снова на склад! Так я стала ездить к нему регулярно. Потом Валера стал закрывать склад и на ночь приезжать ко мне. А осенью он решил, что ему ни к чему мотаться туда-сюда и вообще ни к чему там работать. Я тогда ездила в качестве костюмера на гастроли с Борисом Рубашкиным. Деньги у меня были. И Валера зажил у меня, как в раю. На самом деле я нисколько не стремилась, чтобы он жил со мной. И даже некоторое время сопротивлялась этому. Но он хорошо мной манипулировал. «Вот ты всем помогаешь, — сказал он, — а мне помочь не хочешь». И тут я сломалась. Он ведь совершенно никому не был нужен. Даже собственным дочерям. Младшая Лера его толком и не знала. Когда в 1979 году Валера разводился с Нелей, она только родилась. Уже потом я их с Анжелкой, его старшей дочерью, сюда привела».

Анна Есенина позвонила на радио, телевидение и в Москонцерт. Откликнулась радиостанция «Маяк», дав в эфир три его песни, и поздравив Ободзинского с пятидесятилетием. После этого певцу вновь стали поступать предложения о выступлениях, хотя он далеко не на все соглашался. Ободзинский отказывался петь в ночных клубах, не хотел выезжать за границу. Анна Есенина рассказывала: «Им отвергалось большинство песен, которые ему предлагали. В итоге Валера решил обратиться к творчеству Вертинского. Записал две его песни. Потом Дербенев познакомил нас с Геной Снустиковым. Его благотворительный фонд «Аленький цветочек» тогда помогал Филиппу Киркорову, Маше Распутиной, Вике Цыгановой, Любе Успенской. Гена дал денег, чтобы Валера записал диск песен Вертинского. И нашел для этого проекта прекрасного аранжировщика Дмитрия Галицкого. Мы с ним очень сдружились. И после Вертинского Валера записал еще диск его собственных песен». В сентябре 1994 года после семилетнего перерыва в концертном зале «Россия» состоялось первое выступление Ободзинского, на котором был полный аншлаг, и зал после первой же песни взорвался аплодисментами, так как пройдя сквозь огромное количество испытаний, Валерий Ободзинский сохранил свой удивительный голос».

P.S. В последние годы жизни Ободзинский возобновил гастрольную деятельность, и дал несколько концертов. В своем последнем выступлении по телевидению в программе «Золотой шлягер» Валерий Владимирович сказал: «Очень часто меня спрашивают: почему вы так надолго исчезли? Творческая жизнь складывалась по-разному. Был момент, когда я достиг своего потолка. И понял: дальше не пустят. Надоело унижаться перед всеми: перед работниками телевидения, радио, которые с подачи сильных мира сего резали мои записи. Чиновники от культуры заявляли, что я пою не по-советски… Прошло время».

Умер Валерий Ободзинский 26 апреля 1997 года. Ему было всего 55 лет. Анна Есенина рассказывала: «Случилось это внезапно. Никаких серьезных болезней, от которых он мог умереть, у него не было. В 1995 году я уехала на гастроли, и Валера без меня оторвался по полной программе. После этого я заставила его пройти полное медицинское обследование. У него нашли только незначительный процент сахара в крови и кисту на почке. Доктор сказал: «Валерий Владимирович, если вы будете себя нормально вести, то проживете еще 50 лет». Прописал ему диету и какие-то лекарства для поддержания организма. Валера месяц соблюдал его предписания. А потом швырнул мне эти лекарства и сказал: «Хватит делать из меня больного!» А 25 апреля 1997 года ему вдруг стало плохо с сердцем. Мы с Лерой вызвали врача. Но Валера не захотел ехать в больницу. Наверное, чувствовал, что уходит, и хотел, чтобы это произошло дома. Часов в 8 вечера он меня позвал и сказал: «Я умираю». А нечто подобное он говорил регулярно. Как я начну что-нибудь орать, он бултых в кровать и начинает: «Ой, мне плохо. Я умираю». «Да ладно тебе! — отмахнулась я. — Нам через три дня в Петрозаводск на гастроли ехать». Мы с Лерой всю ночь сидели на кухне. Только под утро легли спать. И в это время он умер.

На гражданской панихиде не было конца речам о том, как все дружили с Валерой и как его любили. А там стояла на специальной подставке его фотография в рамке со стеклом. И вдруг она упала на пол, и стекло со страшным грохотом разлетелось вдребезги. После этого все сразу заткнулись. Таким образом, Валера прекратил этот апофеоз уже оттуда, с небес».

К сожалению, после смерти певца разгорелся скандал между первой женой Валерия Нелли, ее дочерьми Анжелой и Лерой, и последней супругой Валерия Анной Есениной. Нелли Кучкильдина обвинила вдову Ободзинского Анну Есенину, что она обманом присвоила все права на его творческое наследие. В защиту Анны выступил бывший администратор Ободзинского Павел Шахнарович и подруга певца Светлана Силаева. Они напомнили, что в трудные для Валерия времена Нелли Ивановна с дочками выгнали Ободзинского из дома, фактически бросив его на произвол судьбы, а Есенина помогла Валерию вернуться на сцену. Именно поэтому певец завещал права на свое творческое наследие Анне, а не детям.

Смешные истории из жизни и свежие анекдоты

Читайте ещё на нашем сайте - Джордж Майкл